Бельгийские танцы, бурятская жуть: что слушать на фестивале Awaz в Казани

Кажется, в таком спокойном сочетании корневого и массового и есть главная прелесть Awaz. Традиционная музыка здесь не аттракцион и не священнодействие. Это просто одна из форм, которые принимает звук, главное, что объединяет музыкантов и гостей фестиваля. Мы выбрали несколько артистов Awaz, которых планируем послушать сами и советуем послушать вам.

Одна из хедлайнеров Awaz, швейцарская электронщица Аиша Деви — давняя и частая гостья российских рейвов. Под псевдонимом Kate Wax она еще в начале 2010-х выступала в московской «Солянке», а в Казани была в 2017 году на фестивале Unsound Dislocation Kazan. Деви начинала со смурной электроники в духе Bjork и Fever Ray, но со временем пришла к по-настоящему мультикультурному сочетанию медитативных битов, необычных вокальных техник (девушка с детства обучалась оперному пению) и поп-мелодий. В этом нет ничего удивительного, учитывая происхождение исполнительницы: она росла в Женеве с дедушкой и бабушкой, ее мать была хиппи, отчим живет в Тунисе, близ пустыни Сахара, а сводная сестра родилась на Ямайке. Отец Деви был индийцем с тибетскими и непальскими корнями, девушка никогда не видела его. В интервью она рассказывает, что именно признание своего происхождения и знакомство с невероятным культурным и метафизическим многообразием Азии побудило ее заново придумать собственный образ и подход к музыке.

Группу Jrprej (произносится как [джэрпэджэж], а переводится как «Эхо»), пожалуй, можно назвать главными резидентами важного этнографического лейбла Ored Recordings, который исследует и популяризует традиционную музыку Северного Кавказа. В Jrprej играет один из основателей Ored, Тимур Коздоков. Коллектив занимается «посттрадицией», личным прочтением кавказского фольклора, переданным от людей, выросших на современном западном звуке, будь то поп-музыка, рок или экспериментальные жанры. В песнях, исполняемых Jrprej, можно услышать отголоски тягучего эмбиента, хип-хопа и танцевальной электроники. Все это было в них и раньше, просто смена контекста с обрядового на условно фестивальный подсветила эти детали.

Бельгийцев La Jungle любят на родине и в соседней Франции, но едва знают в остальном мире. И очень зря: экспрессия и почти бессловесный характер их музыки абсолютно универсальны, дикие танцы для любого времени и места. «Джунгли» начинали с оголтелого рока а-ля Lightning Bolt, звукового цунами, которое, кажется, не контролируют и сами музыканты. Уже на втором альбоме дуэт смог более-менее обуздать свою музыку и перешел к своеобразному гитарному техно, построенному на десятках наложенных друг на друга коротких зацикленных фраз. В большинстве свежих песен La Jungle барабанам так и не удается сорваться в галоп, а гитаре выйти на полную громкость. Изначальная дикая энергетика, впрочем, никуда не делась, музыка как будто хочет вырваться из клетки, но что-то ее сдерживает. Электричеством, которое возникает от такого удержания, можно обеспечить город-миллионник, но тут как с атомными электростанциями: если уж взорвется, то с концами, никому не спрятаться.

Московско-барселонское даб-метал-трио «Петрозаводск» — сложно представить что-то более подходящее пестрому лайн-апу Awaz с точки зрения концепции. Это одна из самых экстремальных групп на фестивале. Совершенно оцепенелый, ледяной и ядовитый саунд коллектива полностью отвечает названию его единственного альбома «Winter War» («Зимняя война»). Petrozavodsk стоит послушать как минимум ради физического воздействия звука. Эта музыка — не про мелодии и совершенно точно не про танцы, но про вибрацию и ветер от динамиков на грани перегрузки. Еще немного контрастов: «Зимнюю войну» записали на ферме в Каталонии, среди виноградников и лошадиных пастбищ. Petrozavodsk — это идея Awaz на максималках, доведенный до предела звук и причудливое пересечение культур и контекстов.

Словенское трио Širom определяет свой жанр как «воображаемый фолк». На каждого участника и участницу приходится по десятку разнообразных инструментов, включая барабаны, скрипку, укулеле, калимбу, балафон и самодельные звуковые объекты. Получается очень свободная музыка, которая иногда уходит в совсем атональные импровизации, но в основном создает почти неподвижную, но очень осязаемую звуковую картину, саундтрек к неснятому фильму и приглашение к путешествию в невиданное. Время от времени композиции Širom приходят в некое угрожающее движение, будто вот-вот произойдет что-то плохое, но этот саспенс быстро разбивается о две-три ноты на неизвестном струнном инструменте. Участники трио прекрасно осведомлены об образности своей музыки и в аннотации к последнему альбому сравнивают ее сочинение с «созданием новой вселенной». Пожалуй, сет Širom будет одним из самых запоминающихся моментов Awaz, ведь даже в записи эта музыка производит сильное впечатление.

Славную весьма сплоченной и разнообразной тяжелой сценой Самару на Awaz представляют две группы: лютые металлисты Supruga и адепты мрачного фолка Tyagotenie (да, оба названия транслитом). Последние кажутся дружелюбнее к слушателю, но это впечатление обманчиво. Акустическая гитара, вой терменвокса и пронзительный голос вокалистки Ани Пучко накладываются на интенсивную ритм-секцию, звук которой полностью оправдывает название группы. В плане создаваемой атмосферы получается тот же метал, только сделанный неожиданными средствами. Впечатление дополняют и концерты «Тяготения»: музыканты играют почти в полной темноте, которую разгоняют только стробоскоп и несколько ламп на полу. Если сильны духом, посмотрите и «Супругу». Несмотря на куда более зверские методы последних, две самарские группы весьма схожи по настроению.

Любимые Иваном Дорном и фестивальным промоутерами минчане «Союз» вдохновляются краут-роком, старой бразильской поп-музыкой, итальянской психоделией и эфиопским джазом. На выходе получается воздушный ретро-поп о людях в постсоветских городах. Вокалист и автор музыки Алексей Чумак признается, что его до сих пор вдохновляет Минск. Одну из песен на последнем альбоме «II» он сравнивает с Грушевкой, малоэтажным районом столицы Беларуси, «замшелым, обшарпанным оазисом в городе».

В бурятской мифологии «ирхагар боохолдой» — это «оскалившийся дух», демон, пожирающий души людей. Столь же демонически звучит и музыка коллектива Irhagar из Улан-Удэ: монолитное шумовое полотно, через которое иногда пробивается крик совершенно потустороннего толка. Пожалуй, это самая тяжелая группа во всем лайн-апе Awaz. Интересно, что вся жуть Irhagar нагоняется силами вполне конвенционального рок-инструментария: гитары, баса и барабанов, а за вой степного духа отвечает живой — и весьма стильный — вокалист.

Было бы неправильно писать о фестивале в Казани, не упомянув ни одной местной группы. Harajiev Smokes Virginia, настоящие короли инди-сцены этого города, лучшие кандидаты на эту роль. Группа появилась больше 10 лет назад и прошла путь от достаточно замороченной музыки, замешанной одновременно на американском панке начала 1990-х и советских ВИА, до мечтательной психоделии, а затем обратно. По дороге эти люди успели поиграть в десятке других коллективов, включая «Макулатуру» и «Черного государя» (тоже будет на Awaz), и даже записать песню для мультсериала «Лекс и Плу: космические таксисты», который показывают на телеканале СТС.