От редакции: Путешествовать по миру, каждый день встречаться с нерешаемыми проблемами, но все-таки их решать плюс получать за это хорошие деньги — мечта любого, кто ощущает себя авантюристом и настоящим гражданином мира.
Для нас в редакции именно такие люди представляют особенный интерес, а не фрилансеры-дизайнеры, отказавшиеся от офисной работы в угоду спокойной жизни где-нибудь в Юго-Восточной Азии.
И именно про такого человека этот текст. Даяна Арутюнова — продюсер документальных фильмов BBC, Discovery, Netflix, National Geographic, Channel 4 и RedBull TV. Нет, это не те фильмы, где горит свеча и диктор заунывным голосом перебирает исторические факты столетней давности. В современном документальном кино американские и российские лесорубы валят лес в тайге Красноярского края, мексиканские картели воюют друг с другом, австралийские аборигены пьют без остановки, а русские националисты дают интервью темнокожим британским ведущим. Весь этот хаос из людей и проблем надо привести в формат кино, при этом соответствовать высочайшим стандартам как по наполнению, так и по безопасности.
Люди часто расспрашивают меня о том, как я умудрилась попасть в эту индустрию и вообще как стать продюсером, что для этого надо сделать. Обычно меня такие вопросы ставят в тупик, потому что у меня не было никогда какого-то особенного для себя плана или поставленной цели. Решив попытать удачу, я написала свой первый в жизни сценарий и отправила его в Голдсмитс. Сценарий был написан от руки и был, по сути, автобиографией — мои переживания из-за первой любви вперемешку с безумными историями из моего детства и жизни в трех разных странах. Так, совершенно неожиданно и без подготовки, я поступила на второе высшее на сценарный факультет одного из лучших гуманитарных университетов в Лондоне, и закрутилось.
Вообще, большинство решений в своей жизни я принимаю интуитивно. Я выросла кочевником, в семье, в которой больше смешанных кровей, чем диалектов в Индии. С детства я много путешествовала, говорила на разных языках и очень интересовалась окружающим миром. У меня очень много энергии, и ей просто необходим выход. В любом месте, на любом отдыхе я попадала в какие-то странные и захватывающие истории, которые всегда начинались с того, что я была не против поболтать с новыми людьми и почти на все говорила «да!». Так мое натуральное любопытство и разговорчивость привели меня к работе продюсера документального кино, который постоянно находится в разъездах и сует свой нос туда, где интересно.
Спустя семь лет моей профессиональный деятельности я успела заснять аборигенов в глубинке Австралии, получить доступ в мексиканскую армию в Акапулько, привезти лучших американских лесорубов в сибирскую тайгу и подружить чернокожего британского ведущего с русскими националистами. Я стала исключительно таким человеком, к которому стали обращаться, как только появлялась идея, от которой тут же хотелось отмахнуться — настолько она была соблазнительная и невыполнимая. Вот такая моя история.
С самого детства так получилось, что я кочевала и жила в разных домах, разбросанных по разным концам света. Я плод первой любви очень молодых родителей, у которых был искрометный, но короткий брак. Родилась в Москве, с семи лет жила в Испании с папой, в 16 лет вернулась в Москву полным иностранцем и испытала культурный шок, побрила голову налысо и поступила в школу для творческих детей, местных сумасшедших и участников «Фабрики звезд».
В 18 уехала жить с мамой в Грецию и получила первое высшее, потом наудачу поступила в Лондон на второе высшее.
С тех пор Лондон был моей базой, но я там проводила от силы три месяца в году, потому что постоянно была на съемках. У меня два паспорта и куча рабочих виз.
За последние три года я побывала более чем в 50 странах. Я была на всех континентах, кроме Антарктиды. Хотя была возможность, но в последний момент сорвалась поездка на российском ледоколе с учеными — ничего, в следующий раз.
За последние три года я налетала больше 500 часов на самолете. За моей спиной уже 14 документальных фильмов и серий, четыре награды и две номинации. Я никогда не останавливаюсь. Если у меня выдается свободная неделя, я сразу же планирую, куда полечу дальше. Так, наверное, мое увлечение и стало моей профессией — я всегда все снимаю, обожаю путешествовать и люблю находить интересные места и людей. Даже если бы мне не платили за это деньги, я бы все равно делала то, что делаю, потому что это отражает то, кто я есть.
Одно из самых ключевых качеств продюсера документального кино — это возможность найти выход из любой ситуации. Снимать документалку — это как прыжок с парашютом: долгие сборы и подготовка, а в итоге во время съемок парашют не раскрывается, все выходит из-под контроля и идет лесом! Остается только дышать глубже и решать проблемы по мере их поступления.
Моя работа начинается с задумки, потом мы вместе с продакшен-компанией или каналом напрямую начинаем выбивать деньги на финансирование проекта. Дальше я пишу сценарий и формирую историю, потом отправляюсь на локацию. Обычно у меня есть несколько недель, чтобы со всеми подружиться и подготовить все к приезду съемочной группы и режиссера. Но очень часто этого времени на подготовку нет, и тогда я решаю все дистанционно, по телефону. Помимо продюсирования, я снимаю на небольшую камеру и управляю дроном. После съемок я иногда продюсирую монтаж и сдаю программу каналу, что требует еще пары месяцев тяжелой работы с бесконечными перекройками истории.
Помимо того, что в документальном кино продюсер — это попросту мастер на все руки и незаменимый человек, который должен быть способен на все и готов на все, ты также еще и связующее звено между всеми членами группы и героями.
Начиная от исполнительных продюсеров канала, для которого ты готовишь фильм, и заканчивая героями, принимающими участие в съемках, — у всех есть право на мнение. Ты, как продюсер, являешься посредником между ними всеми, и это порой очень нелегкая задача, потому что всем попросту не угодишь. Но когда все психуют и у всех все валится из рук, ты должен резко собраться и все вырулить, так чтобы никого не задеть и всех оставить довольными.
Яркий пример одного дня — съемки с аборигенами в Австралии. Ведущий, с которым я работала, невзлюбил режиссера, у режиссера из-за этого на нервной почве защемило нерв в руке, и он не мог держать камеру и снимать. Так как мы были в самой глубинке Австралии, куда можно было добраться только на двух местных маленьких самолетах, то вариантов быстро прислать кого-то своего из Лондона не было.
Ведущий начал психовать, исполнительные продюсеры начали звонить мне и предлагали просто взять и начать снимать все самой, хотя я уже и так занималась непрофильной работой и снимала на вторую камеру, а также управляла дроном. И это помимо того, чтобы делать свою обычную и главную работу — организовывать очень неорганизованных и вечно пьяных местных аборигенов. Ситуация довольно серьезная, ведь местным мы уже надоели: чужаки из съемочной группы в городе на 500 человек быстро начинают раздражать. Они тоже начали приходить ко мне и жаловаться, я же успокаивала их, пока резала салаты. Да, забыла упомянуть, я же готовила еду для всей съемочной группы, потому что в этой деревне не было даже супермаркета.
Так вот, режу салат. Третий съемочный день. У нас всего пять дней в графике, чтобы отснять документальный фильм длиной в час. Параллельно сижу на телефоне и успокаиваю продюсеров из Лондона, потом иду к ведущему успокаивать его — он говорит, что хочет расторгнуть контракт и уехать. В итоге я каким-то чудом нахожу свободного оператора в Сиднее и сажаю его на самолет. Ура, через пять часов он у нас со своей техникой. Разговаривая с лондонским офисом и уверяя всех, что у меня все под контролем, я еду через пустыню за рулем гигантского белого грузовика Ute, чтобы забрать оператора из аэропорта. Обочина усыпана мертвыми кенгуру. При этом опытным водителем я не была, прибавьте к этому левостороннее движение и механическую коробку передач.
Мы начинаем съемки, в перерывах между ними на нас наезжает местная полиция — естественно, все проблемы приходится решать мне. А в довершение ко всему мы попадаем на местную вечеринку и начинаем снимать день рождения одного из главных мужчин деревни. Моего ведущего, вегетарианца, пытаются накормить кенгуру, зажаренным целиком на вертеле, начинается пьяная драка и потасовка, по мне лазают аборигенские дети, как по дереву, но, помимо этого, надо быстро все отснять и еще подписать у каждого, кто вменяем, бумажку о согласии на съемки (о стандартах работы продюсером за рубежом я расскажу позже, это жесть).
Потом, пока вся съемочная группа идет высыпаться после адского дня, продюсер оцифровывает и перекачивает отснятый материал. Потом пару часов выделяю на сон, и все начинается заново. Вот такой вот день из жизни. Вполне обычный.
Я не знаю, многие ли об этом знают или догадываются, но индустрия документального кино пахнет порохом, тестостероном и жаждой трофеев. Это преимущественно мужская среда, в которой очень сложно и редко можно найти женщин, тем более field producers (продюсеров, которые работают на локации. — Прим. ред.). За всю мою рабочую деятельность я всегда была единственной девушкой, при этом самой молодой, иностранкой, да и еще энергичной, бойкой и любящей поспорить. Смертельное комбо для любого мужчины в расцвете сил, который давно занял удобную позицию авторитета и беспрекословного руководителя. А тут появляюсь я, начинаю его или бесить, или возбуждать, а частенько и то и другое.
Были ситуации, когда мне, как продюсеру, приходилось руководить взрослыми мастодонтами документального кино: они отмахивались от меня как от назойливой мухи. Так что я быстро приобрела навык стальной хватки и проведения переговоров.
Также научилась паковать свои вещи во все эти модные водонепроницаемые пакеты (dry sack) и разбираться во всех новинках всяческого альпинистского и спасательного снаряжения (mountaneering and survival gear) — любимые игрушки мальчиков.
Многие даже близко себе не могут представить, какие строгие стандарты проведения съемок на Западе. С каждого человека, засветившего свой прелестный лик больше чем на две секунды, мне нужно взять разрешение, даже если он не проронил и слова. Что уж говорить про полноценных героев программы. Все очень и очень строго. Нет бумаги с разрешением — не имеем права использовать материал в программе.
Мои русские коллеги всегда очень остро реагировали на то, что с бумажками все строго. Подкупать никого нельзя. Одна из моих передач вызвала невероятный резонанс в России, и все писали в газетах, что мы всех подкупили. Это просто нереально. Подкуп, взятка, аванс, бонус — этого в моей жизни нет. Более того, перед каждым проектом мы подписываем Anti-Bribery Act & Defamation Acts, что означает, что если тебя уличат во взятке или в клевете, то сразу уволят с позором и больше на работу никуда не возьмут.
Пример из жизни — один из боссов компании, на которую я работала и которая принадлежит сыну Ричарда Брэнсона, недоглядел фактическую ошибку в программе об аборигенах, которая вышла на BBC. Так получилось, что сцена, которую они выпустили в программе и представили ее пьянкой, на самом деле оказалась поминками. Случился большой скандал, ВВС публично извинилась перед деревней аборигенов, а босса продакшен-компании сняли с поста.
Раз в год меня с моими коллегами отправляют на тренинги, где в течение двух дней нас похищают, пытают, стреляют, учат накладывать повязки на оторванные минами конечности и делать массаж сердца. Слава богу, пока что мне не приходилось все это использовать, но на самом деле все эти занятия очень сильно помогают держать ухо востро на локации и распознавать беду прежде, чем она может приключиться.
Одним из самых больших плюсов моей карьеры я считаю обогащение своего внутреннего мира и разрыв стереотипов за счет постоянных путешествий и передвижений. Чем больше тебя забрасывает в те места, которые заработали не самую позитивную репутацию, тем больше ты понимаешь, что все-таки глобальные медиа делают очень плохую работу по просвещению людей. Даже больше — мне кажется, в основном нас вводят в заблуждение.
Когда я первый раз побывала в Австралии, я просто обалдела от ее размера. На карте она не выглядит такой, какая она на самом деле. Вы знали, что Австралия занимает территорию, равнозначную Европе? И ее большая часть необитаема и населена дикими кроликами и кенгуру, которых там реально больше, чем людей? Также благодаря личному опыту я пришла к неприятному выводу о том, что Австралия — одна из самых расистских стран в мире из тех, в которых я была. Аборигены загнаны вглубь страны и абсолютно вытеснены из крупных городов, а их детей отнимали у них при рождении, чтобы приостановить рождаемость и избежать метизации. Я не могла поверить, насколько комфортно местному белому населению признаваться в истреблении целой цивилизации и последующем институциональном расизме. Мы брали короткие интервью у прохожих на улице, чтобы сформировать взгляд общества на эту проблему. Почти все взрослые белые граждане Австралии открыто признавались в том, что они расисты и не хотят видеть рядом с собой представителей аборигенских или африканских рас. Радует хотя бы то, что молодое население чуть более открыто, но тем не менее странно видеть такой продвинутый город, как Сидней, где темнокожих людей можно пересчитать по пальцам.
Во время съемок с армией в Акапулько мы совершали путешествие по следам картелей и видели много несчастных судеб и семей, пострадавших от рук мафии. В Акапулько, одном из самых богатых и туристических городов Мексики, где приезжие веселятся и тратят в среднем по 300 долларов за ночь, погибает по пять-шесть человек в день. И все из-за стычек с мафией. Почти у каждого таксиста есть оружие для самозащиты в машине, а на линии берега через каждые 500 метров стоят военные в полном обмундировании, вооруженные AK-47.
В этом году я продюсировала документальные серии с британским путешественником Левисоном Вудом во время его путешествия из России в Иран через Кавказ. Наш страшный и могучий Северный Кавказ оказался местом невероятной красоты и гостеприимства. Больше всего я была поражена Дагестаном. Это самый колоритный и разнообразный регион Кавказа. В Дагестане говорят на 40 языках и 120 диалектах, большинство которых занесено в Атлас вымирающих языков мира. Горный Дагестан потряс своей могучей красотой — таких каньонов я не видела нигде. Также люди очень добрые, гостеприимные и, наверное, самые начитанные и культурные из всех регионов, где мы бывали.
Всем интересно расспросить тебя, откуда ты, при виде британцев местные дедули впадали в шок и восторг и тут же затаскивали на чашку кофе, спеша рассказать про свою молодость. Многие малые народы Дагестана живут высоко в горах в контакте с природой и очень сильно помогают друг другу, выживая только благодаря взаимовыручке. Поэтому за все наше путешествие мы почти не потратили ни копейки — все старались нам помочь, накормить и отказывались брать деньги.
Но самое мое большое приключение случилось, когда я решила рвануть в Южную Америку и осталась жить в Рио-де-Жанейро. Спустя две недели, проведенные в самом туристическом и очень дорогом районе Ипанема, я отправилась на поиски аутентичности и оказалась в доме на самой верхушке горы фавелы Виджигаль. Насмотревшись репортажей и начитавшись статей перед поездкой, я первое время боялась выходить на пляж.
Спустя четыре месяца жизни там — и три месяца, проведенных в моей любимой фавеле, — сердце замирало от покоя и счастья, как только я возвращалась в нее. Удивительно, но моя фавела была для меня одним из самых безопасных мест. Там было очень мало гринго, и почти все знали меня в лицо. Дверь в мою квартиру никогда не закрывалась, мой лендлорд постоянно заходил ко мне в гости — то постирать вещи в единственной стиральной машинке на весь дом, то протереть мне пол, потому что у них все принято делать друг для друга.
Я обзавелась друзьями, сидела с детьми одиноких отцов-музыкантов (это очень популярная там тема — оставлять детей отцам) и даже начала снимать свой документальный фильм про жизнь фавелы. Да, именно там, в самой необычной разношерстной компании я впервые почувствовала себя частью какого-то общества и была принята как своя. До сих пор это один из самых незабываемых опытов моей жизни. Я приехала запуганной грингой, а уезжала расцветшей, прекрасной, влюбленной в Рио, в себя и в своего прекрасного бразильского любовника.
Постоянно путешествовать по миру приятно только в мечтах. Постоянные переезды и съемки не имеют ничего общего с праздным времяпровождением и отдыхом. Скорее, наоборот, это одна из самых изматывающих задач на свете.
Когда ты вылетаешь на локацию, даже если она находится на другом конце свете, на следующий день после тяжелого перелета ты уже должен быть в полной боевой готовности. Съемки длятся в среднем десять часов в день. Это если повезет. В сибирской тайге мы снимали двумя группами почти круглосуточно, в дневную и ночную смену.
Так как я была продюсером в русской части истории (story producer), то очень часто без меня не могли обойтись. Приходилось снимать по 18 часов в день в –40 градусов. Помыться и сходить в нормальный туалет можно было раз в неделю. Спала я в доме на колесах в дремучей тайге без связи и интернета. Очень часто ложилась спать прямо в обледеневшей одежде из ста слоев и с рацией — всегда наготове выбежать.
Было очень интересно, но невероятно сложно эмоционально и физически. Поэтому и пришлось закрутить роман с самым симпатичным орегонским лесорубом на съемках, чтобы не сойти с ума! Очень часто я единственная девушка на съемках, которые длятся по несколько месяцев в суперэкстремальных местах. А это, конечно, весьма способствует романтизму и твоей привлекательности в глазах окружающих.
Это был очень интересный опыт и, наверное, самая моя сильная влюбленность на тот момент, но все-таки это исключение из правил. Крутить романы на работе очень накладно и не всегда этично.
Еще очень доканывает жизнь в отелях. Эти постоянные отели после тяжелого рабочего дня вгоняют в полное уныние и тоску, особенно если ты уже снимаешь и путешествуешь так месяц или два: 20 сумок снаряжения и техники на четыре человека съемочной группы; сумки, которые ты не распаковываешь, потому что нет времени; одежда, которую ты не меняешь, потому что нет времени. Дрожащие усталые руки и ноги от тяжелых сумок и не менее тяжелых задач. Трястись по непроходимым, а иногда и очень опасным пыльным дорогам по шесть часов в день — вот реальность продюсера.
В таком образе жизни много печальных нюансов, но больше всего страдают отношения. Много раз мне приходилось расставаться и жертвовать отношениями, потому что мало кто поймет, что у тебя реально нет ни времени, ни сил регулярно созваниваться и признаваться в любви и участвовать в бытовой жизни при 250 днях в году, которые ты проводишь на съемках.
Еще, конечно, очень тяжело возвращаться из поездок, которые полностью поменяли тебя и открыли глаза на то, как устроен мир и живут люди. За каждую поездку ты проживаешь маленькую жизнь и полностью меняешь свое восприятие, но ты зачастую не можешь разделить этого с твоим близким человеком. Поэтому очень часто в нашей профессии люди либо остаются одинокими, либо сходятся с кем-то из индустрии.
Но я, правда, не исключаю такой вариант, что мне несказанно повезет и я просто встречу любовь всей своей жизни по пути — подберу где-то по дороге такого же прекрасного и немного сумасшедшего, жадного до жизни и приключений человека, и потом мы продолжим свой путь вместе, вибрируя на еще более высоких частотах. А по-другому никак.
Ты настолько привыкаешь к постоянному адреналину приключений и быстрому темпу жизни, что, когда ты ходишь по одной и той же улице в супермаркет, начинает ехать крыша и ноги опять несут тебя покорять неизведанное. Когда мне говорят «невозможно», это только больше разжигает мой огонь. Я всегда рисковала — и сейчас, например, пишу этот текст в кафе Лос-Анджелеса. Декабрь, +28, я приехала сюда месяц назад с билетом в один конец отогревать кости — и вдруг решила остаться и попробовать себя в новом направлении: стала менеджером одного супернеобычного и интересного человека. И только благодаря моему опыту и бесстрашию, которое натренировано кучей экстремальных ситуаций, я могу вот так взять и полностью сменить свою судьбу и вектор направления. И это прекрасно.
Хотите работу, связанную с путешествиями, — учите языки. Учите их как можно глубже и больше, учите их при любой возможности, практикуйтесь и не стесняйтесь ошибок. То, что я говорю на пяти языках, и было моей первой зацепкой и дало мне мою первую работу, с которой все и началось.
Хотите работу, связанную с путешествиями, — проанализируйте, какие они бывают и что надо знать: продюсирование, монтаж, дизайн, программирование и еще десятки отраслей — это ваш билет в работу, связанную с путешествиями. Выберите что-то свое и образовывайте себя. Когда я начинала, не было продюсерских школ высокого уровня или мастер-классов об экстремальных путешествиях. В документальном кино все самоучки. Всему, что я знаю, я обучила себя сама или схватывала на лету. Фотошоп, монтаж, съемка на камеру, управление дроном и пять языков — да, все сама, с помощью проб и ошибок, интернета и опыта. Мне никто не помогал, и у меня не было большого капитала. Значит, и вы сможете.
Интересуйтесь миром вокруг и не отвергайте какие-то вещи просто потому, что вы их не понимаете. Постарайтесь стать yes-меном, человеком, который говорит «да» в ответ на любое предложение. Сейчас так много возможностей и так много информации, что это только ваша потеря, если вы отказываетесь ими пользоваться. Отправляйтесь в путешествия в одиночку на незнакомый континент и желательно на несколько месяцев — выучите язык, найдете работу, любовь или как минимум получите незаменимый опыт. Услышали про интересную книгу — начните читать; позвали на выставку — не ленитесь, идите; увидели интересного человека — завяжите беседу. Главное — ожидать меньшего, но действовать, и тогда точно окажетесь в выигрыше.
Не стесняйтесь просить серьезную зарплату. Знайте себе цену. Если вы уважаете себя и хотите называться профессионалом своего дела, то и ваше время должно оплачиваться соответствующе. Я как-то прочитала, что мы имеем ту зарплату, которую считаем заслуженной. Решите, чем вы отличаетесь от других, проанализируйте рынок и назначьте себе хорошую цену. Не соглашайтесь на уступки, чтобы потом жаловаться на то, что вам не доплатили. Профессионалы не жалуются, а создают комфортные для себя условия работы, чтобы творить лучший результат.
Не жадничайте. Уравновешивая предыдущий пункт, если вам действительно интересно ваше дело и качественный результат, то лучше не считать ресурсы, деньги и другие материальные объекты. Легко вкладывая и расходуя, вы сможете легче восполнять. Не жалейте и не бойтесь, у вас всегда есть все нужные ресурсы на данный момент, чтобы совершить то, что вам хочется. Надо просто уметь это разглядеть.
Нетворкинг, нетворкинг, нетворкинг. Если вы фрилансер, то почти весь ваш бизнес — это контакты, завязки, зацепки. Не бойтесь знакомиться с людьми, писать имейлы, предлагать себя, придумывать проекты, спрашивать, просить. Я знаю, это не так легко, как кажется, но если вы построите хорошую базу контактов и проявите себя как активный и профессиональный человек, то у вас всегда будет работа. Последние три года я работала почти без выходных, для фрилансера это очень редкая удача. А все потому, что, как только проект подходил к концу, я уже заранее раскидывала информацию со своим расписанием по своим контактам и находила себе работу, пока была нанята на другую. Последний год я совсем перестала себя рекламировать, потому что мое имя начало работать на меня, оправдывая все мои вложенные ранее усилия. В этом году я иногда даже вела два проекта одновременно, но это геройство никому не нужно и все-таки в результате не совсем продуктивно и полезно для ваших нервов.
Stay on top of your shit. Постройте классный сайт, постоянно дополняйте свое резюме, вставайте рано, правильно питайтесь, перестаньте пить алкоголь и занимайтесь спортом, не тратьте время на людей, с которыми вам не интересно и не полезно общаться. Я, может, сейчас и звучу как заезженная пластинка, но, ребята, это реально так: если вы потеряли контроль над собой и своей жизнью, то о процветании и успехе можно забыть. Организуйте и спланируйте свою жизнь, пишите задачи на неделю, на месяц, на год. Надо постараться делать все осознанно и доводить все свои действия до конца.
Прислушивайтесь, будьте открыты, но не будьте ведомы. У каждого из нас свой уникальный путь, и только нам самим известно, как нам его пройти. Отбросьте голоса своих родителей, коллег, подруг, и мой тоже. Делайте, как считаете лучше, как вам подсказывает внутренний голос. Только на вас лежит ответственность за вашу жизнь и возможность сделать себя счастливым. Я по натуре бунтарь и всегда нарушала правила, шла наперекор протоптанному пути, чуя нутром, что это не моя дорога. Конечно, была пара эпических падений лицом в грязь, но в основном я очень горжусь собой и своими решениями. Несмотря ни на какие трудности, главное — идти своей дорогой.
И напоследок: любите себя и то, что вы делаете, не за что-то, а просто так.